Обман на войне

Обман является запретным согласно категоричному тексту Корана. Запрет исходит из известных законов в религии. Нет разницы, был ли он во благо мусульман, религии или во имя чего-то другого. Запрещающие обман тексты приводятся в общей форме, и они не мотивированы. Сказал Всевышний Аллах:

إِنَّمَا يَفْتَرِي الْكَذِبَ الَّذِينَ لا يُؤْمِنُونَ بِآيَاتِ اللَّهِ

«Воистину, ложь измышляют те, которые не веруют в знамения Аллаха. Они и есть лжецы» (16:105). А также сказал:

ثُمَّ نَبْتَهِلْ فَنَجْعَلْ لَعْنَةَ اللَّهِ عَلَى الْكَاذِبِينَ

«…А затем помолимся и призовем проклятие Аллаха на лжецов!» (3:61). Эта абсолютная и общая форма не мотивируется, не ограничивается и не конкретизируется ничем, за исключением другого текста. Здесь нет места разуму, который применяется исключительно для понимания текста. В Книге и Сунне нет ни одного достоверного текста, который бы ограничивал или мотивировал бы его. А что касается конкретизации текста, то приводится другой текст, исключающий из общего запрета на обман лишь некоторые вещи, но не более того. Из общего запрета на обман нельзя ничего исключать, кроме того, что конкретизируют доказательства в этих хадисах: военное положение, обман женщины и примирение. Приводит Ахмад, Муслим и Абу Дауд от Умм Кульсум бинт Акъаба, что она сказала:

لَمْ أَسْمَعْ النَّبِيَّ، صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ، يُرَخِّصُ فِي شَيْءٍ مِمَّا يَقُولُ النَّاسُ إلَّا فِي ثَلَاثٍ: فِي الْحَرْبِ، وَالإِصْلاَحِ بَيْنَ النَّاسِ، وَحَدِيثِ الرَّجُلِ امْرَأَتَهُ وَحَدِيثِ الْمَرْأَةِ زَوْجَهَا

«Я никогда не слышала, чтобы Посланник Аллаха (с.а.с.) дозволял людям обман за исключением трех положений: на войне, для примирения людей, при разговоре мужа со своей женой и жены во время разговора с мужем». От Асма бин Язида сообщается, что Посланник Аллаха (с.а.с.) сказал:

يَا أَيُّهَا النَّاسُ، مَا يَحْمِلُكُمْ عَلَى أَنْ تَتَابَعُوا عَلَى الْكَذِبِ كَتَتَابُعِ الْفَرَاشِ فِي النَّارِ. الكَذِبُ كُلُّهُ عَلَى ابْنِ آدَمَ حَرَامٌ إِلاَّ فِي ثَلاَثِ خِصَالٍ: رَجُلٌ كَذَبَ عَلَى امْرَأَتِهِ لِيُرْضِيَهَا، وَرَجُلٌ كَذَبَ فِي الحَرْبِ فَإِنَّ الحَرْبَ خُدْعَةٌ، وَرَجُلٌ كَذَبَ بَيْنَ مُسْلِمَيْنِ لِيُصْلِحَ بَيْنَهُمَا

«О, люди! Почему вы идете на обман подобно мотылькам на огонь. Обман в любой форме запрещен сынам Адама за исключением трех положений: когда мужчина обманывает свою жену, чтобы обрадовать её; когда мужчина обманывает на войне — ибо война это обман, и когда мужчина обманывает двух человек, дабы примирить их», передал Ахмад и ат-Табарани в «аль-Кабир». Эти три положения являются исключением согласно достоверному тексту. И не дозволено обманывать в других положениях, ибо нет исключения из общего текста, кроме того, на что указывают эти доказательства. И приведенные в хадисе слова:

فِي الحَرْبِ

«на войне» имеет только одно значение — фактическая война. Поэтому не дозволено обманывать, когда нет войны. А что касается достоверного текста, передаваемого от Посланника Аллаха (с.а.с.), в котором говорится:

أَنَّهُ إذَا كَانَ أَرَادَ غَزْوَةً وَرَّى بِغَيْرِهَا

«Если он (Пророк) хотел пойти на сражение — применял двусмысленное выражение», то это касается того, когда он хотел скрыть от врага намечаемые действия. Например, когда он (с.а.с.) хотел выступить для сражения на восток, он вел разговоры по поводу запада, тем самым путая следы. Все думали, что он готовится идти на запад. Это не считается оповещением, противоречащим реальности, а считается двойным смыслом. Помимо этого, он находился в фактическом состоянии войны, так как он шел на сражение с врагами. И это считается обманом, приведенным в словах Посланника Аллаха (с.а.с.):

الحَرْبَ خُدْعَةٌ

«Война — это обман», передал Муслим. Передается от Джабира, сообщившего, что Посланник Аллаха (с.а.с.) сказал:

مَنْ لِكَعْبِ بْنِ الْأَشْرَفِ فَإِنَّهُ قَدْ آذَى اللَّهَ وَرَسُولَهُ، قَالَ مُحَمَّدُ بْنُ مَسْلَمَةَ أَتُحِبُّ أَنْ أَقْتُلَهُ يَا رَسُولَ اللَّهِ؟ قَالَ: نَعَمْ، قَالَ: فَأْذَنْ لِي فَأَقُولَ، قَالَ: قَدْ فَعَلْتُ، قَالَ : فَأَتَاهُ فَقَالَ : إنَّ هَذَا، — يَعْنِي النَّبِيَّ، صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ، — قَدْ عَنَّانَا وَسَأَلَنَا الصَّدَقَةَ، قَالَ : وَأَيْضًا وَاَللَّهِ لَتَمَلُّنَّهُ قَالَ : فَإِنَّا قَدْ اتَّبَعْنَاهُ، فَنَكْرَهُ أَنْ نَدَعَهُ حَتَّى نَنْظُرَ إلَى مَا يَصِيرُ إِلَيْهِ أَمْرُهُ، قَالَ : فَلَمْ يَزَلْ يُكَلِّمُهُ حَتَّى اسْتَمْكَنَ مِنْهُ فَقَتَلَهُ

«Кто убьет Каъба ибн аль-Ашрафа, ибо он навредил Аллаху и его Посланнику?». Мухаммад ибн Маслама спросил: «О, Посланник Аллаха, хочешь, я убью его?». Он ответил: «Да». Он сказал: «Дозволь мне поговорить с ним». Он ответил: «Я дозволил тебе». Он пришел к нему и сказал: «Поистине, этот (имеет в виду Пророка с.а.с.) причинил нам страдания, и он просит у нас милостыни». Он также сказал: «Клянусь Аллахом, он вам надоест. Мы последовали за ним и не хотим оставлять его, пока не увидим, чем закончится его дело!» Он продолжал говорить с ним, пока не смог убить его», передал Муслим. И это также касается военного положения. Даже если слова хадиса указывают на то, что слова, сказанные Мухаммадом ибн Масламой, являются истиной, а не ложью, все же это является порицаемым. Однако Мухаммад ибн Маслама попросил у Посланника Аллаха (с.а.с.) разрешения на то, чтобы говорить все, что угодно. И он разрешил. Лгать можно, как прямо, так и намеком. И это относится к военному положению.

Вывели Ахмад и ан-Насаи хадис, передаваемый Анасом касательно истории аль-Хаджаджа ибн Алята, по поводу того, что он взял разрешение у Посланника Аллаха (с.а.с.) говорить о нём то, что захочет ради своих собственных интересов и для того, чтобы забрать свое имущество у жителей Мекки. И Посланник Аллаха (с.а.с.) дозволил ему сказать жителям Мекки, что жители Хайбара нанесли поражение мусульманам. Это тоже относится к военному положению, потому что жители Мекки находились в фактическом военном положении с мусульманами, и Хаджадж ибн Алят был из числа мусульман. Он шел к неверным для того, чтобы забрать свое имущество, в то время как фактическое военное положение не позволяет это сделать. Особенно, с учетом того, Худайбийский договор не исключил имущество мусульманина, находящегося в Мекке из законов военного положения. Поэтому ему дозволено было обманывать, ибо дозволенность обмана не ограничивается сражением и военными. Напротив, дозволяется мусульманам обманывать неверных — своих врагов, если они находятся в фактическом военном положении с ними. А что касается того, что вывел аль-Баззар со следующими словами:

الْكَذِبُ مَكْتُوبٌ إِلَّا مَا نَفَعَ بِهِ مُسْلِمٌ، أَوْ دَفَعَ بِهِ عَنْهُ

«Обман дозволен, если это приносит пользу мусульманину», то в книге «Маджмаъ аз-Заваид» говорится, что в цепочке этого хадиса есть Рушдин и Абдуррахман ибн Зияд ибн Анъам. А они слабые, и поэтому хадис тоже слабый. Он отвергается и не берется в качестве доказательства.

Поэтому, обман в любой форме является запретным и не дозволяется за исключением трех положений: на войне, для примирения людей, обман мужем своей жены и женой своего мужа. А все что кроме этого является запретным, ибо запрет на обман приводится в Коране в общей форме и подразумевает любой обман. И приводится хадис, который конкретизирует и выводит три положения из запрета: положение войны, примирение людей, обман мужем своей жены и женой своего мужа. Только они являются дозволенными, а все, что кроме этого — запретно. Особенно, когда хадис ограничил дозволенность тремя положениями, сказав:

الكَذِبُ كُلُّهُ عَلَى ابْنِ آدَمَ حَرَامٌ إِلاَّ فِي ثَلاَثِ خِصَالٍ

«Любой обман запрещен для сына Адама, за исключением трех положений». В другом хадисе говорится:

لَمْ أَسْمَعْ النَّبِيَّ، صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ، يُرَخِّصُ فِي شَيْءٍ مِمَّا يَقُولُ النَّاسُ إلَّا فِي ثَلَاثٍ: فِي الْحَرْبِ ... الخ

«Я никогда не слышала, чтобы Посланник Аллаха (с.а.с.) дозволял людям обман, за исключением трех положений: на войне…». Это ограничение указывает на запрет того, что вне этих трех положений. Все приведенные хадисы касаются фактического военного положения. А другие хадисы кроме этих являются слабыми и не берутся в качестве доказательства.

А что касается двусмысленности в мирное время, например, если слово не указывает на реальность ни с языковой, ни с терминологической точки зрения в понимании слушающего и говорящего, то это является обманом и недозволительным поступком. Например, если определенная группа людей использует слово с определенным значением и говорит его тому, кто не знает этого значения. Или же говорящий использует слово с определенным термином, который не известен слушающему. Все это является обманом и недозволительным поступком. И даже если это является двусмысленным у того, кто говорит, а слушающий понимает обратное реальности, то это не считается двусмысленностью и это не дозволяется. Однако если из слова понимается существующая реальность и что-то другое, то это одна из разновидностей риторики (красноречия). И это является правдой, а не ложью. Например, слова, сказанные одноглазому человеку: «О, если бы его глаза были бы одинаковыми». Это можно понять как благое ду’а за этого человека, а также ду’а, сделанное против него. Двусмысленность — это когда у одного слова есть два значения: близкое и отдаленное. И когда говорящий использует его, то подразумевает отдаленное, а слушающий понимает близкое значение. В подобном случае слушающий понимает обратное тому, что подразумевал говорящий. Однако он не понял обратное реальности, на которую указывает предложение. Посланник Аллаха (с.а.с.) дозволил двусмысленность. В достоверном хадисе от Бухари от Анаса ибн Малика (р.а.) передается:

أَقْبَلَ نَبِيُّ اللَّهِ، صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ، إِلَى الْمَدِينَةِ، وَهُوَ مُرْدِفٌ أَبَا بَكْرٍ، وَأَبُو بَكْرٍ شَيْخٌ يُعْرَفُ، وَنَبِيُّ اللَّهِ، صَلَّى اللَّهُ عَلَيْهِ وَسَلَّمَ، شَابٌّ لَا يُعْرَفُ قَالَ: فَيَلْقَى الرَّجُلُ أَبَا بَكْرٍ، فَيَقُولُ: يَا أَبَا بَكْرٍ مَنْ هَذَا الرَّجُلُ الَّذِي بَيْنَ يَدَيْكَ؟ فَيَقُولُ : هَذَا الرَّجُلُ يَهْدِينِي السَّبِيلَ. قَالَ : فَيَحْسِبُ الْحَاسِبُ أَنَّهُ إِنَّمَا يَعْنِي الطَّرِيقَ، وَإِنَّمَا يَعْنِي سَبِيلَ الْخَيْرِ

«Посланник Аллаха (с.а.с.) приблизился к Медине, посадив сзади себя Абу Бакра. Абу Бакр был заметным старцем, а Посланник Аллаха (с.а.с.) неузнаваемым молодцем. И когда какой-либо человек встречал Абу Бакра, то спрашивал: «О, Абу Бакр, кто это человек рядом с тобой?». Он отвечал: «Этот человек указывает мне путь». А спрашивающий полагал, что он имеет в виду дорогу, в то время как он подразумевал путь блага».